Перу. Окончание.

[arkhip]

Начало тут

Тяжёлый день отъезда начался так, как и должно было быть. В последний вечер строительные работы на нашей улице достигли кульминации, и метровой глубины траншея, предварительно выкопанная прямо у порога нашей гостиницы, была тщательно залита жидким бетоном, который к утру ещё не успел застыть. Так что нам пришлось покидать сей гостеприимный дом по перекинутой через рукотворные хляби узкой досточке, судорожно балансируя чемоданами, сумками и чугунной после вчерашнего головой.





А дорога предстояла муторная. сначала часовой перелёт до Лимы, восемь часов там, далее 11 часов лёту до Мадрида, три часа там, потом два часа до Лондона, четыре часа там ну и в конце финальный трёхчасовой бросок до Москвы - в итоге почти полтора суток чистого времени. Естественно, болтаться целый день в аэропорту Хорхе Варгаса никто не собирался, поэтому по прилёте в перуанскую столицу мы скинули багаж в камеру хранения и отправились на такси в центр города с тем, чтобы осмотреть его хотя бы бегло.

Если брать с пригородами, то в Лиме живёт порядка семи миллиона человек, то-есть примерно четверть населения Республики Перу. Город этот был основан самим Писарро как административный центр новозавоёванных земель и в течение двухсот с лишним лет был столицей всей испанской Южной Америки и, соответственно, одним из самых богатых городов мира. Правда, в последующие столетия значение его сильно упало, да и особой зажиточностью Перу сейчас не блещет. А ещё Лима отличается весьма гадкой погодой - по незнанию конквистадоры избрали, пожалуй, самое худшее в этом смысле место на побережье. Несмотря на то, что город находится почти на экваторе, из-за холодного морского течения здесь стоят постоянные плотные туманы, так что солнечных дней здесь меньше, чем даже в Петербурге, при том что осадков здесь выпадает меньше сантиметра в год. А автомобильные и прочие выбросы превращают местный воздух в такой коктейль. что непонятно, как здесь выживают астматики. Температура, впрочем, в Лиме комфортная для Белого человека - круглый год болтается в промежутке между 15 и 25 градусами.

Таксист высадил нас на главной площади, называемой (ну разумеется!) Пласа де Армас, у президентского дворца, где, видимо, заранее узнав о нашем приезде, выстроили почётный караул и духовой оркестр.



Но, к сожалению, нам пришлось быстро разочароваться - вся шагистика и духовная музыка были не про нашу честь. Встречали прибывшего в гости австрийского рейхсканцлера.



Помимо дворца, на площади располагается кафедральный собор



и дорогущие бутики и отели.



От Пласа де Армас можно прогуляться по магазинно-ресторанной пешеходной улице до второй главной площади - Сан-Мартина. Собственно времени у нас было как раз на прогуляться, посетить пару монетных лавок, где я заранее запланировал закупиться продукцией местного монетного двора, ну и посидеть где-нибудь под тентом и покушать напоследок свежего севиче под аккомпанемент кислой писки. Прогулка, правда, вышла очень даже политическая, потому что нас очень быстро догнала демонстрация каких-то бодрых пенсионеров с флагами, транспарантами, трубами и бубнами, которые распевали грозную латиноамериканскую патриотическую песню, которая у моего поколения и людей чуть постарше, наверное, в подкорке сидит - мы её даже на уроках пения разучивали, в перводе конечно. Помните? Чили, Пиночет, кровавая хунта - Эль пуэбло унидо, чего-то там-то сидо! Вот именно её они и пели. obskurant даже подпевал, и небезуспешно.



Всё это оказалось неспроста - на площади Сан-Мартина бушевала целая оранжевая революция. Майданствующие требовали прямого народовластия, при этом для верности их транспаранты и лозунги были раскрашены в жёлтый и голубой цвета.



Правда, отличие было, и существенное. Вместо дивчат в кружевных трусиках и парубков с заточками основную массу протестующих составляли дедушки. Их бабушки, наверное, оставались дома и готовили мужьям на ужин традиционный куй с фасолью.





А на всё это безобразие с укором смотрел конный генрал Сан-Мартин - аргентинец, который в своё время во главе чилийского экспедиционного корпуса освободил страну от гнёта испанской оккупационной армии, которая на 99% состояла из коренных перуанцев.



Задерживаться на майдане мы не стали, но не потому, что боялись побития - там всё было очень мирно и полиции почти не было - просто время поджимало. Я закупился нумизматикой, покушали севиче да и двинули в аэропорт. О, ещё Обскурант, случайно обнаружив по дороге фирменный магазин Victorinox, исполнил свлою, видимо, ещё юношескую мечту, а именно купил себе складной швейцарский нож толщиной с мою ногу. Ближе, видимо, негде было.

Обратный полёт, вопреки обыкновению, прошёл гладко за исключением двух ситуаций. Во-первых. зайдя в комфортабельный салон трансокеанического воздушного лайнера, мы первым делом учуяли запах, несколько несвойственный подобного рода местам. Раньше так пахли московские вокзалы, но сейчас якунинское ведомство в какой-то степени озаботилось гигиеническими стандартами подведомственных помещений, короче говоря - было отчётливое ощущение, что в самолёте пахнет родимыми бомжами, причём хорошо так пахнет. Причём запах имел векторную природу, то-есть очевидно имел один точечный источник, но определить его не представлялось возможным. Разгадка выяснилось только в Мадриде, когда пассажиры потянулись на выход и источник прошёл непосредственно рядом со мной, так что меня чуть не стошнило прямо в причёску сидевшей через проход дамы. Оказалось, что смердело от девицы лет двадцати с небольшим. которая на поверхностный взгляд одета была довольно опрятно, хотя и несколько кричаще - примерно так одеваются исполнительницы роли Кармен в провинциальных театрах. Хотя на цыганку она была совсем непохоже. В любом случае, смердело от неё так, что хотелось просто забыть, как дышать, и умереть. Сидела она рядов за пять перед нами; что все одиннадцать часов чувствовали несчастные её соседи, я не берусь даже вообразить. Вообще мне всегда казалось, что люди, у которых есть деньги на перелёт через океан, должны как минимум уметь подмываться, но вот век живи - век учись.

Вторая неприятность случилась в Лондоне, когда на выходе из самолёта меня тормознул местный английский полицейский, внешне выглядевший как дитя диккенсовских трущоб - нечто тощее, рябое и невзрачное, ростом метр шестьдесят вместе с фуражкой. Спросив, откуда я лечу, он начал подробно допытываться, что, как да почему, а когда я заметил, что вовсе не собираюсь в Лондон и нахожусь здесь транзитом, он бесцветным голосом ответил, что ему совершенно неважно, куда я лечу, зато его очень заинтересовал пункт моего отправления. Тут я несколько напрягся, поскольку в моём рюкзаке лежала пара купленных в Куско шоколадок с кокой. Разумеется, что при потреблении их у тебя Жопа необратимо слипнется гораздо раньше, чем будет достигнут хоть какой-то наркотический эффект, но если их ввоз по формальным признакам запрещён, то Жопа может настать гораздо раньше, практически не сходя с места. К счастью, в рюкзак бобби не полез, а вот в обскурантовой сумке всё же порылся, но, к немалому общему облегчению, не обнаружил там леденцов с той же кокой, лежащих в боковом отделении. Так что попадания на первые полосы газет
в качестве арестованных наркокурьеров мы счастливо избежали.

Вот, собственно. и всё. Тут рассказочкам конец, кто прочёл - тот молодец.

Comments

[banzay78.livejournal.com]

Спасибо!