arkhip

Анна Ахматова вспоминала, как однажды к ней приезжал в гости Роберт Фрост. На всякий случай -- это пожалуй самый тонкий (если не считать Эдгара По) из американских лирических поэтов. Автор например такого стихотворения:

Whose woods these are I think I know.
His house is in the village though;
He will not see me stopping here
To watch his woods fill up with snow.
My little horse must think it queer
To stop without a farmhouse near
Between the woods and frozen lake
The darkest evening of the year.
He gives his harness bells a shake
To ask if there is some mistake.
The only other sound's the sweep
Of easy wind and downy flake.
The woods are lovely, dark and deep.
But I have promises to keep,
And miles to go before I sleep,
And miles to go before I sleep.

Наиман рассказывает об этом так:

Когда в Ленинград приехал Роберт Фрост, на даче у Алексеева-англиста была устроена его встреча с Ахматовой. Его и ее имена стояли в списке претендентов на Нобелевскую премию, и замысел познакомить их казался руководителям и болельщикам литературы необыкновенно удачным. Ахматова после встречи вспоминала о ней насмешливо: "Воображаю, как мы выглядели со стороны, совершенные "дедулинька-или-бабулинька". (Это к Чуковскому подошел на бульваре ребенок и спросил: "А вы дедулинька или бабулинька?") Профессор Рив, участвовавший во встрече, видел происходившее в другом свете и написал об Ахматовой приподнято: "Как величава она была и какой скорбной казалась". Она прочла Фросту "Последнюю розу". "Несколько мгновений мы оставались безмолвны, неподвижны". Ахматова же рассказывала, что Фрост спросил у нее, какую выгоду можно получать, изготовляя из комаровских сосен карандаши. Она приняла предложенный тон и ответила так же "делово": "У вас за дерево, поваленное в дачной местности, штраф пятьсот рублей". (Фроста-поэта она недолюбливала за "фермерскую жилку". Приводила в пример стихотворение, где он утверждал, что человек, которому совсем уже нечего продать, так плох - хуже некуда. Высказывалась в том смысле, что на таком уровне и таким образом поэту рассуждать все-таки не пристало.)

Вербловская передает о том же вот как:

В сентябре 1962 года известный американский поэт Роберт Фрост в весьма почтенном возрасте приехал в Россию. В Москве он побывал в Переделкино у К. Чуковского, в Ленинграде - в Комарово. Он хотел повидаться с Ахматовой. О том, чтоб принимать его в "Будке", не могло быть и речи. Обстановка дома была вопиюще убогой. Решено было - обо всем этом заботились официальные и полуофициальные лица из Союза писателей - устроить прием на даче у известного филолога академика М.П. Алексеева.

Ахматова вспоминала об этой встрече с некоторой досадой и изрядной долей юмора. О книжке, подаренной им, сказала сухо: "Видно, большой знаток природы!" Но когда Фрост стал ей рассказывать, как он обходится с мешающими ему на участке деревьями, как выгодно отдавать эту древесину на изготовление карандашей, и под конец спросил, как Ахматова поступает с такими деревьями, он ответила холодно, что за каждое спиленное дерево полагается штраф 100 руб. Во время этой беседы она подумала: "Когда его награждали разными почетными премиями и званиями, меня отовсюду выгоняли и клеймили. А итог одинаков - мы оба выдвинуты на Нобелевку". (Ни Фрост , ни Ахматова Нобелевской премии удостоены не были). Встретились два больших поэта, но слишком разным был их жизненный опыт.